Нефть и мир. «Семь сестер» – дом, который построил Джон - Леонид В. Крутаков

Глава 5. Standard умер. Да здравствует standard!

Однажды в Америке

Умирал 20-й президент Америки долго и мучительно. Чарльз Гито стрелял в Гарфилда 2 июля 1881 года, а умер он 19 сентября. Все это время Гарфилд оставался прикованным к постели, 79 дней ему ставили питательные клизмы, организм не принимал твердую пищу. Врачи не смогли обнаружить пулю в теле, а пока искали, занесли инфекцию. Гарфилд чудовищно похудел (с 95 до 58 килограммов), тело покрылось гнойными язвами. Умер он не от ран, а от сепсиса. Его замучили.

Умирал Гарфилд истерзанным лихорадкой и страшными болями, но умирал не один (не зря). Вместе с ним долго и мучительно умирала самостоятельная, независимая от крупного капитала (рожденный нефтью объем долговых обязательств) политическая система США. Новая система рождалась в муках. Фердинанд Ландберг назвал ее «правительством de facto, стоящим за правительством de jure»[204]. (В XXI веке, в период президентства Дональда Трампа, ее назовут Deep State. – Л. К.)

Гарфилд был необходимой (фундаментальной) жертвой Deep State. Функционально новая модель (не метрическое, а топологическое множество. – Л. К.) требовала новой системы управления (непрерывное отображение: прогноз, обоснование, выработка и принятие решения, снова прогноз…). Несовпадение функционала и системы принятия решений создавало угрозу всему проекту.

Один из двух созидателей новой модели общественных отношений должен был умереть. И этот «один из двух» должен был представлять именно политическую сторону проблемы – проблему управляемости (когерентность отображения).

Алтарь всегда зиждется на крови, а жертвенность (готовность к жертвоприношению) является основой (базовый признак) ответственного, как отмечалось ранее, отношения к своему долгу (кредитные обязательства, «обещания денег»). В этом смысле выстрел Чарльза Гито стал триггером, спусковым крючком создания принципиально новой политической системы Америки.

Сдаваясь властям, Гито ликующе произнесет: «Я “стойкий” из “стойких”! Я сделал это и хочу быть арестованным! Артур теперь президент!» Через 1 год и 4 месяца (16 января 1883 года) сменивший Гарфилда на его посту вице-президент Честер Артур, который представлял политическую группу «стойких» противников реформы («коренные», или «настоящие», американцы. – Л. К.), тем не менее подпишет закон Пендлтона, изменивший Америку и весь мир.

«Стойкие» (Stalwarts) были фракцией Республиканской партии, которая выступала за сохранение старой политической системы отношений (Spoils system) при фактическом (de facto) изменении экономической системы отношений. Разрыв делал недееспособной всю общественную модель развития. Любая модель является рабочей (работает) только тогда, когда она целостна (функциональна на всех своих уровнях). Избирательный режим (исключения, изъятия, умолчания) говорит не о несовершенстве модели (требование доработки), а о ее отсутствии (нежизнеспособность).

Spoils system (система покровительства или трофеев) базировалась на политическом патронаже (кумовстве). После победы на выборах президент отдавал ключевые (самые доходные) посты в государстве соратникам, сделавшим наибольший вклад (буквально и фигурально) в его победу. Назначенцы обязаны были собирать средства в партийную кассу на следующую избирательную кампанию.

К примеру, Честер Артур до своего вице-президентства семь лет занимал самый доходный в США пост (75 % экспортно-импортных доходов страны) главного таможенника Нью-Йорка. Только официальный доход Артура составлял огромные по тем временам 50 тыс. долл. в год (1 млн 100 тыс. долл. в эквиваленте 2021 года)[205].

Противниками «стойких» в республиканской среде (партия Севера) были «полукровки» (Half-Bloods), названные так Ричардом Петтигрю в противовес «настоящим американцам» как «американцы наполовину»[206]. Half-Bloods выступали за замену Spoils system на Merit system (систему достоинств или заслуг). Позиционировали новую систему в общественном (публичном) пространстве как систему госназначений не на основе политических пристрастий, личной преданности и групповой поруки (коррупции), а на основе деловых качеств и профессиональных компетенций кандидатов.

В реальности Merit system, введенная законом Пендлтона, не исключала кумовства и взяточничества. Под защиту «системы достоинств» первоначально попадут всего 10 % федеральных служащих (главным образом работники почты). В законе было только одно принципиальное новшество – менялся способ финансирования выборов. Финансирование выборов политическими назначенцами запрещалось, партии и кандидаты должны были искать альтернативные источники денег на стороне (частные компании).

Здесь важно понимать, что начиналась Америка как колония (Сельскохозяйственные Штаты Англии), а государственно-политическая система Америки складывалась как надзорно-распределительный орган колониальной администрации. В основе первых состояний девственного континента (Новый Свет) лежали дарственные английского (отчасти голландского) королевского дома на огромные земельные угодья и торговые привилегии. Угодья эти сегодня представлены в виде территориального деления Америки на города, графства и штаты.

Административно Америка устроена очень сложно: округа, районы, города, поселки, деревни, муниципальные корпорации. В одном городе территориально может находиться несколько административных городов (в Нью-Йорке их пять, и в каждом свой глава). Одна деревня может располагаться в разных округах и даже городах. Границы районов постоянно меняются. Округи бывают школьные, пожарные, библиотечные. Только в штате Нью-Йорк в общей сложности насчитывается более 3400 действующих местных органов власти и более 4200 налоговых юрисдикций[207].

Spoils system была естественной (единственно возможной) формой регулирования нагромождения разнонаправленных (организованных по конфессиональному и национальному принципу) интересов иммигрантов из разных стран при помощи колониальной по факту администрации, в чьи функции входило распределение земли и прав. Именно эту систему (традиционный Юг) сломала нефть (корпоративный Север). Эта система станет основой феномена под названием «политическая машина» с ее жесткой внутренней дисциплиной и армейским (точнее, мафиозным) порядком.

О феномене «политической машины» (он прекрасно отражен в фильме Мартина Скорсезе «Банды Нью-Йорка». – Л. К.) расскажем чуть ниже. Здесь принципиально отметить, что демократизация (внедрение выборной системы) колониальной по функционалу администрации ведет к росту расходов не на агитацию, а на подкуп местных функционеров, которые, в свою очередь, обеспечивают «правильное» голосование в национальных и конфессиональных общинах (землячествах).

Политическая система США изначально носила наднациональный характер. Была способом поддержки внутренней иерархии для унификации методов борьбы с энтропией окружающего мира. Своеобразный Совет Безопасности ООН, «плавильный котел», способ преодоления социокультурных различий путем их минимизации, вплоть до аннигиляции (ценностный универсализм).

Управленческой проблемой модели была не коррупция. Американская демократия (система обратных связей) исторически строилась не электорально (1 человек – 1 голос), а на финансово-распределительной основе. Как система покупки влияния (1 долл. – 1–2–3–4–5… голосов) местных авторитетов (лидеры землячеств). Проблемой новой модели была «самоокупаемость» (самофинансирование) управленческого контура США.

Spoils system обеспечивала независимость политической (первичной) элиты Америки от нарождавшейся (вторичной, нефтяной) бизнес-элиты, которая остро (в логике модели – оправданно) нуждалась в контрольном пакете голосов (гарантиях) при принятии решений, определяющих долгосрочные перспективы проекта (Испано-американская и Русско-японская войны, строительство Панамского канала и т. д.). В противном случае решения обходились много дороже (вето Улисса Гранта